крайней мере, когда Фатьма, по его просьбе, глядя в брошюры, задавала вопросы по тактико-техническим характеристикам, он практически не ошибался.

«В общем-то, теорию можно сдавать. Вот еще разборку-сборку бы… но тут без оружия ничего не сделать. Мышечную память в голове не отшлифуешь!».

На улице ощутимо похолодало, поэтому, когда они решили сходить в кино, передвигаться пришлось легкой рысцой. Сначала они посмотрели фильм «Чапаев». Косов смотрел этот фильм не раз, но это было так давно! И вновь он смотрел на героев ленты уже с легким снисхождением. На его взгляд, фильм был… довольно наивным, несмотря на всю драматичность и даже трагизм окончания. А вот Фатьма и другие зрители сопереживали очень живо.

— И что тебе не понравилось? Хороший же фильм! — укоризненно смотрела на него подруга.

— Да не знаю, как объяснить… Вот непохоже как-то на реальную жизнь. Нет, в целом-то фильм хороший, а Василий Иванович — герой, тут не поспоришь. Но вот… диалоги эти… поведение героев… Ну вот ты можешь поверить, что Петька с Анкой могли вот так… про «щечки» разговаривать? А ведь они — взрослые люди, и в боях уже бывали. Жизнь, то есть, знают. И тут — «щечки» эти и прочие… детские заигрывания.

А еще Косов помнил «Конармию» Бабеля. И там эти боевые подруги выглядели совсем по-другому, нежели героиня «Чапаева». Этакие оторвы, которые прошли и Крым, и Рым; видели множество раз смерть, во всех ее проявления, в самых неприглядных видах. Да и нравственностью особой не отличались. А «Чапаев»? Ну — для агитации и пропаганды, а еще — для воспитания подрастающего поколения.

На следующий день они вновь пошли в кино. Тут уже попаданец, наученный опытом, решил посмотреть более легкое кино. Из комедий «Волга-Волга» и «Веселые ребята», он выбрал первый фильм. И искренне улыбался, глядя на героев Ильинского, Орловой и других актеров. При взгляде на Орлову, вспомнил о Варе.

«Вот же… кобель, и правда! Рядом же сидит такая красавица! Как она заразительно смеется!» — улыбаясь, думал он, — «А ты все о других бабах думаешь!».

Про ресторан он сказал Фатьме, сразу по возвращению в ее дом. Она всполошилась:

— Вань! Ну чего мы туда пойдем? Я и в ресторанах-то никогда не была! Вообще не представляю, как там и что. Я же опозорюсь… и тебя опозорю! Там же публика такая, все больше важная и бывалая! Да еще и не простой ресторан, а в самом центре. Может не пойдем, а?!

— Нет уж, красавица! Обязательно пойдем! И перестань уросить — ничего там страшного нет. Люди как люди: сидят, выпивают-закусывают, веселятся, танцуют…

— Вот! Я и танцевать-то не умею!

— Можно подумать, я умею! Там же не конкурс бальных танцев. А потоптаться в обнимку на пятачке возле сцены — какие там умения нужны?

Хотя тут он немного привирал, успокаивая подругу. Тоня, а потом и Лиза вполне сносно научили его танцевать вальс, фокстрот, и даже быстрый фокстрот.

— Ну… вальс-то я все же умею танцевать, мы же и в школе танцевали. И потом, на танцплощадку в парк бегали с подружками, — призналась Фатьма.

— Вот видишь! А про опозорить… Ерунда это все, никак ты не можешь опозориться. С твоей красотой, да еще и в этих вещах… новых… Ты же самая красивая там будешь! Какой уж тут позор?

— Ну… не знаю. А что мне надеть? — женщины, чё!

— А вот давай посмотрим…

Женщина с подачи Косова, и при его горячем участии, устроила подбор гардероба в ресторан. Подбор вынужденно прерывался… пару раз всего. Ну слаб Косов на женскую красоту, слаб!

Определились на юбке и светло-синей блузке. Очень уж хороша была подруга в этой одежде! Юбка была облегающая с высоким поясом, и очень подчеркивала и талию, и попу! Подобрали и украшения к выходу. Хотя тут и подбирать особо нечего было. Немного их у Фатьмы.

Сам же Иван очень сожалел, что нельзя надеть те же штаны от горки и берцы. Все же — более культурное место, не парк отдыха. В день похода в ресторан, пришлось съездить в клуб — за парадно-выходными штанами и сорочкой. Привык уже Косов ходить в берцах, штанах от горки, да свитер сверху!

Уже на подходе к клубу в голову пришла мысль:

«А что, если женщины уже побывали в ателье, увидели, что готовит им подарочный сертификат?».

И вот угадать, какая реакция будет у них на провокацию, устроенную Иваном с бельем, он не брался. Вполне может быть, что ждет его «шкандаль с очередной обструкцией»! Даже желание на какой-то момент идти в клуб пропало!

«Может — ну его, этот парадно-выходной вид? Хотя… тогда от Фатьмы тоже — наслушаешься! Не-е-е-т, затеял всякие каверзы устраивать — хлебай ложкой результаты до конца!».

Но ему повезло. В ограде клуба он встретил Мироныча с Яковом, которые двуручкой пилили на дрова березовые бревна, которых привезли целый штабель! Поручковались, мужики решили сделать перерыв, попить чайку.

— А где все? — спросил Косов, оценив гулкую пустоту в клубе.

— Так… директор опять куда-то в город умёлся. А потом и бабенки, все три, чего-то пошушукались, да следом рванули, — пояснил Яков.

«Ага… это просто здорово! А рванули они, скорее всего — именно в ателье! Так. Задерживаться тогда здесь не стоит! Шмотки в зубы и быстро-быстро — назад! Лучше я потом, когда они успокоятся, от них все выслушаю!».

Мужики вскипятили воду в чайнике, заварили чай, расселись покурить.

— Ты, Иван, в честь чего эта… подарки эти нам-то? — Яков смотрел чуть исподлобья.

— А чего? Новый год же на носу! Принято, вроде как, подарки на Новый год дарить? Или не понравился подарок? — Иван укладывал в ранец вещи.

— Да не… Так-то оно так… Только вот… не дорого ли отдал, за подарки эти? — Мироныч тоже был как-то недоволен.

— Есть места, где эти подарки… не так дорого стоят, — врал Косов, — или табак не понравился?

— Да не… так-то табак хороший, душистый! — Яков мялся.

— А чего тогда? Все приятнее, чем вашу махорку тянуть.

— Дак… а када кончицца, чё делать? Мне такие деньжищщи тратить не с руки! — ну да, Яков — скуповат.

— Ну тогда… возьми да разбавь свою махру этим табачком. Все приятнее курить будет, и на дольше хватит.

Мужики посидели, подумали, а потом один, а потом и другой достали из карманов трубки, принялись их набивать.

— Да вот жа… ишшо — трубку-та на улице как покуришь? То ветер, то дождь, то еще какой… мороз! Неудобна же! — ворчал Яков.

— А это, Яков, так и задумано! Меньше